Брыся (Ren)

[svetti]

Ren, действительно, классно. Я тоже "вижу" происходящее, но не как мультик, а как действительное и реальное. Сад, крысу, кухню, диван -- все ярко рисуется. Что уж сказать о собаках -- тут Браво. Наверное, такие разнохарактерные личности специально трудно было бы придумать (собаки ведь реальные все?) . Здорово было бы приложить парочку фотографий-иллюстраций.

[Vasilissa]

Ren, вот последний кусочек с крысой плохо "пошел". Пару дней назад видела передачу о том, как созданы спец бригады по борьбе с крысами, которые заполонили Париж, 8 или 10 миллионов крыс! и задача этих бригад безжалостно уничтожать крыс, которые становятся угрозой для города. Взрослые мужчины с опаской передвигались по катакомбам, а в некоторые участки не решались войти - опасно, крысы могли атаковать. Специалисты рассказывали, какое умное, коварное и опасное животное крыса. Наверное, под впечатлением от передачи, хотелось, чтобы в банку попал какой-нибудь другой несимпатичный зверь.

[Ren]

Ляша, Хорошо, что Вы понимаете . Мне очень помогаю отзывы, какими бы они ни были - критикой ли, хвалой ли... Это очень важно - иметь обратную связь.

ODETTA, . Когда я пишу, у меня не ни малейшей идеи, как закончится сюжет. Вообще никакой. Я просто даю моим собакам выражаться, как они хотят. Например, для Брыси естественно сначала обрадоваться, что крыса будет сидеть в тюрьме, и она будет ее обзывать, а потом, в конце, осознать, что крысе тоже нужна свобода...

Спасибо за отзыв...

[Ren]

Vasilissa, спасибо за отзыв . У меня тоже, признаться, крысы не вызывают особого чувства сострадания. Но крыса - это метафора... Не более. Я думала о другом, когда писала, если честно.


svetti, личности, правда, такие. Реальные. .

Спасибо за отзыв . Фото попробую приложить попозже .

[Vasilissa]

[QUOTE=Ren]Vasilissa, спасибо за отзыв . У меня тоже, признаться, крысы не вызывают особого чувства сострадания. Но крыса - это метафора... Не более. Я думала о другом, когда писала, если честно.

Я поняла, что это метафора... Поэтому и высказалась, что лучше бы в банку попался другой зверь

[ODETTA]

[QUOTE=Ren]Vasilissa, спасибо за отзыв . У меня тоже, признаться, крысы не вызывают особого чувства сострадания. Но крыса - это метафора... Не более. Я думала о другом, когда писала, если честно.


Чувствуется

[Ren]

- Брыся, у меня новость! К нам едет бабушка! – сообщила я прямо с порога, вернувшись с работы. – Ты рада?

- Какая такая бабушка? – озадаченно спросила Брыся, разом перестав плясать от радости.

- Помнишь, ты жила в питомнике? – спросила я.

- Ну, помню. – кивнула она.

- Ну, вот, бабушка – это Ирина.

- А-а-а! – закатила глаза Брыся, - помню вообще, но запах забыла. Вот понюхать бы... Тогда бы сразу точно вспомнила!

- Вот приедет, тогда и понюхаешь! – кивнула я. – Они сегодня вечером уже будут здесь!

- А они – это кто? – забеспокоилась она, - кто они-то?

- А Робина ты помнишь? – ответила я вопросом на вопрос.

- Не-а, - замотала головой Брыся, - так не помню. Надо тоже понюхать.

- Ладно, разберетесь, как приедут. Будете друг друга нюхать, сколько захотите. Я сейчас поеду в аэропорт их встречать, а ты сиди дома и смотри в окно. Как только приедем, маши хвостом, как воспитанная собака и думай о контексте.

- Ладно! – согласилась Брыся. – Игрушки прятать?

- Не знаю, - рассмеялась я, - это твои игрушки, делай, что хочешь.

- Я тогда половину спрячу, - кивнула Брыся, - а то вдруг он их все порвет? А так мне хоть половина останется.

- Хорошо, - ответила я, - спрячь половину, а там посмотрим.

- А где Робин будет спать? – озабоченно спросила она. – Со мной?

- Нет, я думаю, - успокоила я ее, - наверное, с Ириной. Ладно, потом разберемся, а пока я поеду в аэропорт.

Собака кивнула и помчалась прятать игрушки. Я завела машину и, особо не торопясь, поехала в аэропорт, который был примерно в часе езды от нас.

Настроение было отличное, впереди нас ждал Чемпионат Франции в Лионе, на
который мы должны были ехать вчетвером: Ирина, Робин, Брыся и я.

В аэропорт я приехала точно вовремя - самолет уже сел, но пассажиры еще не вышли. За стеклянной стеной, отделявшей встречающих от прилетевших, сновали путешественники с других рейсов. Москвы все не было. Через четверть часа напряженного ожидания, я увидела наконец иринину белокурую голову, мелкнувшую в проходе. Естественно, она вышла первой: Робина не разрешили взять в салон, и он всю дорогу летел один, в отделении для животных.

Обеспокоенная Ирина металась между черными лентами, по которым скользили чужие чемоданы, но московский рейс все еще нигде не был обозначен. Группа русских туристов, прилетевших тем же самолетом, бегала вслед за Ириной, считая, наверное, что человек, шагающий такой уверенной походной из одного конца зала в другой, знает, куда он идет. Увы. Шоу за стеклом продолжалось примерно еще десять минут.

Наконец, багаж был получен, но собаки все еще не было. Показав Ирине жестом, чтобы она оставалась на месте, я помчалась к выходу. Поймав за рукав сотрудника аэропорта, я спросила, где выдают собак. Он хихикнул и спросил:

- А вы что, на ленте его ждете?

В ответ я пожала плечами.

- Не волнуйтесь, Мадам, его вывезут к выходу, из двери, что прямо прямо перед таможней...

Тут я услышала лай Робина, который раздавался совсем близко – именно за дверями выхода. Агент не ошибся! Я помчалась обратно, к Ирине, и жестом показала ей, куда бежать. Она схватила тележку и помчалась в указанном направлении...

Освобожденный из клетки Робин сразу повис у Ирины на шее, пытаясь обхватить ее половчее обеими лапами, чтобы она не смогла больше никуда от него уйти.

Работники таможни, наблюдавшие за сценой, вытирали слезы – то ли от умиления, то ли от смеха. Наконец, поцелуи закончились, и мои гости вышли из заветной двери, отделяющей земной мир встречающих от воздушного мира путешествующих. Мы спустились на стоянку и поехали домой. По дороге Робин спал на заднем сиденье, а мы обсуждали перелет, погоду, природу, мелькающие мимо деревни.

Наконец, выслав машину, как верную лошадь, в последний бросок перед нашим домом, я сказала давно ожидаемое всеми участниками приключения: «Приехали!». Мы зашли в дом, откуда доносились громкие звуки электрогитары: ЖЛ что-то репетировал. Брыся спала, свернувшись клубком на диване.

- А-а-а! – как можно громче заорал Робин первым делом, входя в дверь, - кто это тут живет? Отзовись!

- Я! А что? – мигом проснулась Брыся. – А что такого?

- Ты – это кто? – рявкнул Робин вместо ответа. – Кто, спрашиваю?!

- Я – Брыся... – пожала плечами Брыся, спускаясь на пол. – А чего ты так орешь-то?

- Страшно! – клацнул зубами Робин и тут же серьезно рыкнул на Брысю, видимо, на всякий случай. Брыся одним прыжком взлетела на спинку дивана.

- Чего это ты? С ума сошел? – округлив глаза, заорала она. – Я ж упасть могу! В обморок! Хлоп – и нету! – и, в подтверждение своих слов, она закатила глаза и упала на сиденье дивана с другой стороны.

Робин попытался прыгнуть на спинку, но растянулся на полу.

- Хи-хи! – покатилась от смеха Брыся, вспрыгнув, как чертик, обратно на спинку, - а вот и не умеешь, как я! Смотри, как просто! – и она, соскочив на пол, взлетела обратно одним прыжком.

- А я тебя сейчас ка-а-а-ак укушу! – заорал Робин, - сукам запрещено смеяться над кобелями! Чего ржешь-то?

- Ага! Укусит он! – захихикала Брыся со спинки. – Забыл, что ли, как я тебя за уши таскала на даче?

- Э-э-э... – Робин вдруг сел на пол. – Брыся, это ты что ль?

- А кто ж! – заорала Брыся и прыгнула на него сверху. – Я тебе щас все уши опять поотрываю!

Собаки покатились клубком по ковру, радостно визжа. Мы же, понаблюдав за ними еще несколько минут, пошли на кухню ставить чайник...

Оторвавшись, наконец, друг от друга, собаки примчались к нам на кухню.

- Где тут есть дают? – Робин сунул нос в брысину миску. – Тут?

- Сейчас, Робин, сейчас мы вас покормим. Но есть только крокетты. – ответила я, извиняясь.

- Не важно! – отрезал тот. – Я с утра ничего не ел еще. Даже живот теперь болит.

- И у меня! – тут же встряла Брыся. – С ног прямо падаю от голода!

- Ага! – покачала я головой. – И ты! Всегда сама отказываешься есть, а теперь с ног падаешь. Точно!

- Да, что-то она у тебя худая, - покачала головой Ирина.

- Ничего я не худая! – возмутилась Брыся. – Я спортивная!

- Она спортивная, - подтвердила я, - но не ест.

- Я ем! – опять возмутилась Брыся. – Но мало.

- Ты не ешь, Брыся, ты питаешься. – покачала я головой и посмотрела на Ирину. – Представляешь, она подходит, попитается и уходит. А миска до вечера может полная стоять.

- М-да, – задумалась Ирина, - как же нам ее откормить? До выставки?

- Не надо меня откармливать! – возмутилась Брыся. – Я, может, за фигурой слежу!

Робин покатился со смеху:

- Брыся! Кокер должен быть упитанным! Упитанный кокер – это самая лучшая фигура! Худой кокер – это исключение из правил, которое, к тому же, имеет жалкий вид!

- Ладно, тогда, может, я поем. Только без давления! – предупредила Брыся. – А то я не люблю, когда давят.

- Ладно, держите ваши миски, и чтоб все доели! – пригрозила Ирина. – А завтра вам консервов купим.

- Ура. – коротко ответил Робин и стал поглощать то, что положили в миску.

Потом они, поклевав свое, проверили, что было положено соседу. Доев все дочиста, собаки вернулись обратно в гостиную, играть. Брыся попыталась было научить Робина прыгать на спинку дивана прямо с пола, но у нее самой, после ужина, это не особенно получилось. Тогда она устроилась на диване, а Робин стал грызть старую кость.

Мы с Ириной сели на диван болтать. Брыся подползла поближе и стала нюхать иринины руки, потом она положила голову ей в ладони и закрыла глаза. Полежав так некоторое время, она взобралась к ней на колени и стала облизывать лицо.

- Узнала! – я захлопала в ладоши. – Точно, узнала! Она так никогда не делает с незнакомыми людьми.

- Конечно, узнала! – серьезно ответила Брыся. – Это же моя самая любимая бабулечка! Давненько не виделись...

- Значит, Брыся, у тебя только оперативная память совсем нулевая! – рассмеялась я. – Представляешь, Ир, она никого не помнит, с кем вечером в обнимку сидела. С утра всех облаивает. А тебя вот помит!

- Ладно, хватит вам лизаться-то! – встрял Робин, бросив кость. – Брыся, сейчас же отстань от мамы! Это моя мама! А у тебя своя есть! Уйди быстро! – потребовал он, хватая ее за ухо и пытаясь оттащить от Ирины.

- Ай! Не тяни! – возмутилась Брыся. – Ты ничего не понимаешь! У тебя вот нет бабулечки, а у меня – есть! Поэтому я буду ее облизывать, сколько захочу!

- Ничего себе! – заорал Робин. – У меня нет бабулечки!? Да у меня!.. Да у меня!.. Да у меня... – от возмущения он растерял все аргументы.

- Ну-ка, что это за вопли?! – громко сказала Ирина. – Робин, у тебя бабушка и мама – это одно лицо, то есть, я. А у Брыси – разные, то есть, я и Ирина. Потому что ты живешь там, где родился, а Брыся – нет. Вот и вся разница. Понятно?

- Мне-то понятно! – опять заорал Робин, - это она ничего не понимает! Говорит, бабулечки у меня нет! – и он, взобравшись на колени к Ирине, силой выпихнул Брысю обратно на диван и довольно захихикал.

- Ну вот, - расстроилась Брыся, - как теперь общаться? С таким грубияном на коленях?

- А ты ешь получше, - посооветовала я. – У тебя веса не хватает его обратно спихнуть!

- Ладно, - угрюмо кивнула Брыся. – Буду есть теперь. Мати-вация появилась.
Наконец, собаки поделили место на диване, мы поболтали еще немного и пошли спать – Ирина с Робиным в свою комнату, Брыся – к себе в контейнер, а я – наверх, в спальню.




II.

Четверг и пятница прошли без особых приключений, за исключением кратковременных драк за право лежания на солнечных пятнах, выяснений, чья очередь сидеть на коленях, и прочих мелих разборок с поводом и без. В пятницу я осталась дома, мы помыли и постригли Брысю, проведя остаток дня в осмотре пикардийских окрестностей.

Наконец, настала долгожданная суббота. Мы погрузили вещи в багажник, собак в машину и выдвинулись в направлении Лиона. Путь наш лежал точненько с севера на юг, в объезд Парижа по кольцевой дороге. Доехав без приключений до города Шалон-на-Соне, где у нас была забронирована гостиница, мы с собаками наконец размяли ноги после четырехчасового пути почти без остановок.

В гостинице было три спальных места: одно – большое - внизу, и одно маленькое, над ним. Едва мы вошли в номер, собаки сразу влезли на кровать и стали на ней прыгать. Брыся попыталась взобраться по лесенке на второй ярус, но ей не удалось.

- Мама! – потребовала она, - ну-ка, подсади меня наверх! Я там спать буду.

- Я тебя подсажу только посмотреть, - покачала я головой. – Но спать ты будешь внизу, с Ириной и Робином.




- Почему это внизу? – заныла она, - Вверху интереснее. Мне оттуда видно все будет – кто куда пошел, кто что ест...

- Брыся, - терпеливо объяснила я, - никто никуда ходить не будет, потом что номер крошечный и ходить в нем трудно. И есть тоже, впрочем, но по другой причине. Так что ты спокойно можешь спать внизу.

- Ну вот, - расстроилась она, - а я хотела сверху на Робина прыгнуть хотя бы разок.

- Ничего, прыгнешь потом, дома. А пока давай, топай в душ, сейчас мы тебя помоем и причешем. Завтра надо быть при полном параде! Поторопись, а то нам двух собак мыть.

- Да? – насупилась Брыся, - меня же уже вчера мыли и причесывали. Сколько можно?!

- Сколько нужно! – ответила я. – Давай, топай в душ.
Брыся, как грустный ослик, повесила хвост и пошла в душевую кабину. Она молчала и смотрела на меня с укором.

- Ладно, - сказала я и включила дущ, - не преувеличивай. Мыться неприятно, но ничего, потерпишь. Смотри, какой шампунь – приятный, с запахом!

- То-то и оно, что с запахом, – хмыкнула она, - может, я не хочу, чтобы от меня пахло этим, как его...

- Шампунем.

- Ага. Не хочу.

- Но надо. – кивнула я. – Давай, поставляй голову.

- Заче-е-ем? – заныла она, - смотри, какая я чистенькая со вчерашнего дня, и на ощупь приятная!

- Брыся, чем меньше ты будешь возмущаться, тем скорее я тебя помою. А если ты будешь продолжать, то больше времени уйдет на переговоры.

- Ладно, - смирилась она и подставила голову. – Мой давай, только побыстрее.
Я намылила ее, затем смыла шампунь водой и нанесла бальзам. Подождав пару минут, смыла и его; завернула собаку в два полотенца и вынесла в номер.

Мокрая Брыся выглядела несчастней обычного, но я знала, что она была рада тому, что все закончилось.

- Одна собака готова! – гордо сообщила она, показывая язык Робину. – Теперь твоя очередь!

- Нет, мы сейчас тебя посушим и причешем, а потом пойдем ужинать. – сказала Ирина. – А Робином после ужина займемся.

- Ура. - коротко ответил Робин. – Меня потом помоют. – И он показал Брысе язык.

Мы немного посидели с Брысей, завернутой в полотенца, потом Ирина вытащила фен и ножницы. Сушка и финальная стрижка продолжались еще примерно час, наконец, мучение закончилось, и Брыся была отпущена на волю. Она сплясала неизвестный танец, покрутилась на одеяле и, найдя бумажный носовой платок, начала сосредоточенно его рвать на мелкие клочки.

Мы собрались и пошли ужинать, оставив мой номер телефона на двери. На всякий случай.

[svetti]

классно. так мило и трогательно. хочется читать и не останавливаться.

[Бриташка]

Ren, так Ирина существует? Я думала, ее придумали. Очень приятная.

Это для чемпионата вы так мылись и стриглись?

Я все хочу спросить: а ту, другую версию пишете?

[Ren]

Ren, так Ирина существует? Я думала, ее придумали. Очень приятная.

Это для чемпионата вы так мылись и стриглись?

Я все хочу спросить: а ту, другую версию пишете?

Все существуют . Все расказанное - происходило в реальности.

Да, стриглись и мылись для чемпионата . Другую версию пишу, но медленно

[Ren]

https://www.infrance.su/forum/showth...35#post1104435

вот тут все фото

[Бриташка]

Какая молодец!
Ну, теперь мы задерем нос?

[Ren]

Ну, теперь мы задерем нос?

Уже...

[Ren]

III.

Ранним утром, мы, крадучись, вышли из дремавшего отеля. На стоянке собаки пописали на асфальт – после вчерашнего ливня трава была еще мокрая, и мочить юбки мы им настрого запретили.

Потом мы быстро погрузились в машину, настроили навигатор и двинулись в путь. Через полтора часа нас встречал утренний, серый Лион. Быстро выяснив, где будет наш ринг, мы помчались занимать клетки.

- Какие такие клетки? – встряла быстро Брыся. – И куда мы все время бежим?

- Сейчас все увидишь! – хихикнул Робин. – Ты, видно, на выставках – новичок.

- Ага, – кивнула на бегу Брыся. – Я пока на двух всего была. Но там было гораздо меньше народу.

- А здесь три с половиной тысячи собак будет. – заметила Ирина. – Это только сегодня. Плюс, завтра столько же.

- Ой! – заверещала вдруг Брыся, - смотри, какие огромные! Мама, а это точно собаки? – она потянула поводок в сторону двух высоченных дирхаундов, неторопливо трусивших куда-то вслед за хозяином.

- Точно, точно, - успокоила я ее. – Это собаки.

- Везет же... – протянула она, завистливо глядя на их длиннющие лапы. – Могут, наверное, на второй ярус в отеле забираться без посторонней помощи! – она до сих пор не могла мне простить то, что наверху спала я одна.

- Ладно, смотрите – вон клетка свободная, - сказала Ирина, - мы туда сейчас оставим контейнер и коврик положим. Давайте, идите внутрь!

- Вот еще! – заупрямилась Брыся, - я, может, поглядеть хочу, что тут вокруг творится! Столько народу!

- Нет уж, идите, идите, – закивала я. – мы сегодня тут целый день проведем, еще насмотритесь!

- Ладно, - смирилась Брыся, - пока посижу тут. Но ты меня потом возьмешь с собой, посмотреть? Ладно?

Я пошла в секретариат разбираться с номером для Ирины, который она так и не получила по почте. Правда, и надежды у нас на это не было с самого начала. В секретариате две ярко накрашенные тетеньки долго изучали каталог, отслеживая иринину фамилию с помощью ногтя с художественным маникюром, принадлежавшей одной из них. «Наверное, это специальный выставочный ноготь, - подумала я, - вместо собаки». По моим расчетам, на это произведение искусства нужно было потратить столько же времени, сколько на мойку и стрижку целой Брыси. Наконец, ноготь нашел знакомую фамилию, и мне была выдана бумажка с номером.

Я вернулась к нашему рингу, где Ирина уже меняла клетку, передвигаясь поближе к своему другу Антонио, заводчику-испанцу, привезшему на чемпионат двух своих лучших кобелей – черного Дарка и рыжего Калэ, высовывавших любопытные носы из собственного металлического манежика. Брыся смотрела на них с плохо скрываемой завистью, и я пообещала купить ей такой же, если она получит первое место.

- Правда? – спросила она, - А можно мне еще мисочку как у них?...

- Брыся, - покачала я головой, - либо манежик, либо мисочку. Ты хорошо подумай и реши. И, главное, выиграть заодно не забудь.

- Ладно, - она наморщила лоб. – Я с Робином сейчас посоветуюсь – мисочку или манежик. Все равно нам делать пока нечего...

Мы немного поболтали с Антонио и пошли разыскивать Катрин, заводчицу Брысиного отца. К слову, Юджи была тоже от одного из ее кобелей. Найти ее оказалось проще простого – одетая в яркий костюм цвета лососины, она была окружена небольшой толпой поклонников и знакомых. Ирина похлопала ее по плечу, и, обернувшись, Катрин тут же радостно заохала: она совершенно не ожидала увидеть ее на чемпионате. Мы немного поболтали с ней, продемонстрировали ей Брысю, которая так и не поняла, кто кем кому приходится, и пошли готовить Робина к выходу.

Я поглядывала на часы: время испытаний неумолимо приближалось. Мы решили, что выставлять Брысю будет Ирина – в любом случае, у нее получилось бы лучше, чем у меня, даже если бы ее - прямо в процессе - разбил внезапный радикулит. Потренировавшись пять минут в пока еще пустом ринге, Ирина вынесла свой вердикт: « Бежит хорошо, но тебе придется прятаться».

- А зачем маме прятаться? – тут же встряла Брыся. – Я буду бежать и все время на нее смотреть, а она пусть мне кричит, хорошо ли я бегу!

- Вот именно этого мы и хотим избежать, - покачала головой Ирина, - чтобы ты на нее смотрела. Так что будешь прятаться за спинами зрителей. – кивнула она мне.

- Ладно, - кивнула я, - но фотографировать-то как?

- Как-как... – пожала плечами Ирина, - как-нибудь фотографируй...

Тем временем, на ринг начали выходить первые соревнующиеся собаки. Брыся провожала их грустным взглядом, понимая, что ей самой придется сейчас вернуться в клетку, из которой, к тому же, заберут Робина. Так и получилось.

- Ну, куда идти-то? – спросил Робин, огладываясь по сторонам. – Где ринг-то?

- Вон там, Робин, туда смотри. Видишь, Антонио с Дарком? Вот и нам туда. – махнула рукой Ирина.

В указанном ею направлении быстро бегала английская судья с лошадиным лицом. Выражение ее очков вселяло ужас в массы, но особо никто не сопротивлялся: французы чаще всего благоговеют перед англичанами, хотя стараются тщательно это скрывать. Пока еще выступали черные и рыжие собаки, их было много, время шло. Мы, цветные, были последними в очереди.

Наконец, наступил перерыв на обед, после которого должен был начаться смотр цветных собак. Я побежала покупать себе сэндвич, поскольку Ирина отказалась что-либо есть перед выходом на сцену. Брысе же было все равно, и она, не задавая вопросов, заглотнула кусок настоящей байонской ветчины, которую я вытащила из того, что во Франции гордо называется сэндвичем. Прошло еще немного времени, и класс Робина прогласили на ринг. Шоу началось...

Согласно процедуре, сначала все собаки с хозяевами встали в стойки, а потом побежали по кругу. Английская судья прохаживалась Очень Важной Походкой по рингу, наблюдая эту карусель. Я фотографировала то, что успевала. Потом каждую собаку представили по отдельности – в беге и стойке на столе. Наконец, настала очередь Робина. Я сжала кулаки и мысленно послала ему настоящую сахарную кость. Он посмотрел куда-то в сторону и облизнулся. «Дошла» - подумала я.

То, что случилось дальше, не понял никто: стоя на столе, Робин громко обругал судью, а потом, уже стоя на финишной прямой, зарычал на нее... Вместо того, чтобы торжествовать, справедливость плакала горючими слезами: Робин был поставлен всего лишь третьим. Потом все закончилось, и все покинули ринг. Робин рвал и метал:

- Ох, попадись она мне на улице, я ее в клочки мелкие порвал бы!

- Ты чего это, Робин, белены объелся? Кто ж рычит на судью? – спросила я, присаживаясь рядом с ним на корточки.

- Нет, а ты ее лицо видела? Если бы тебя судил человек с таким лицом, ты бы как реагировала? – заорал он.

- Робин, - терпеливо сказала Ирина, - какое бы лицо ни было у судьи, рычать на него запрещается. Таковы правила. Понятно?

- Мне-то понятно! – возмутился Робин. – А вот ей – непонятно! Если бы у меня было такое лицо, то я бы... то я бы... то я бы... – от возмущения он опять растерял все аргументы.

Мы вернулись к клеткам, где волновалась Брыся, ожидая результатов Робина.

- Роби-и-ин! – заорала во всю мощь своих легких Брыся. – Ну как? Мы победили?

- Победили-то победили. - хмыкнул Робин, - но третье место. Тебе повезло еще – сук мужик знакомый судит. Настоящий мужик, из наших... Эх, мне бы к нему! Я бы первым точно был бы.

- А что случилось-то? – засуетилась Брыся. – Рассказывай!

- Ну как... – нехотя начал Робин. – В общем, мне не понравилось ее, если выражаться прилично, лицо. Дальше сама додумай.

- Ой! – Брыся с размаху села на хвост. – Ой! Додумала! Кошм-а-а-ар! – и она закатила глаза.

- Да ладно вам, собаки, - вмешалась я, - никакого кошмара нет. Ну, не понравилась тебе судья, Робин. Ну, зарычал ты. Свободу самовыражения в рамках приличий никто еще не отменял. Брыся, а ты не падай в обморок, а готовься давай. Морально.

- Ой-ой! – сказала Брыся и спряталась в контейнер. – Я боюсь теперь. Меня тоже судить будут? Как крысу?

- Нет, - рассмеялась я. – Выставка – это праздник. А то, что кто-то выигрывает, кто-то проигрывает... суть не в этом. Главное – показать лучшее, что у тебя есть.

- А что во мне хорошего-то? – пожала плечами Брыся. – Собака как собака...

- Самое хорошее, Брыся, в тебе – это ты. – я надела ей на шею выставочный поводок. – Вот себя и показывай.

- Ладно, - сказала Ирина, - надо Брысю готовить. Своди ее на улицу, а то потом поздно будет.

- Да, надо пописать! – кивнула Брыся. – А то если я на ринге описаюсь, то это точно будет не самое лучшее, что у меня есть!

Мы вышли из выставочного комплекса. Снаружи было много собак, которых прогуливали напряженные хозяева в ожидании рингов или расслабленные по их окончании. Весь асфальт пестрел свежими кучками. «Три с половиной тысячи» - вспомнила я слова Ирины.

Вдруг Брыся потянула поводок куда-то вправо.

- Ой, смотри-ка!

К нам приближались три очень хорошо одетые дамы. Каждая их них держала на поводке своего чиа-хуа-хуа. Все собаки были одеты в трикотажные жилеты ярких цветов – небесно-голубой, апельсиновый и изумрудно-зеленый. Чихи были настолько миниатюрными, что основное внимание привлекали их жилеты.

Создавалось впечатление, что под ногами у дам передвигалось три маленьких надувных шарика на веревочках.

– И не щенки, вроде! – удивленно пожала плечами Брыся. – Клопы какие-то!

- Мы не клопы! – неожиданно громко заявил апельсиновый чих, - Я – чемпион мира, а они вон, - он кивнул на голубого и изумрудного собратьев, - чемпионы Европы.

- Ничего себе! – растерянно сказала Брыся, - а кофточки вам зачем?

- А чтоб не раздавили! А то не заметят! – захихикали чихи. – А то мы хрупкие, как фарфор.

- А как же вы гуляете? – спросила Брыся. – В кофточках?

- В них! – подтвердили они хором. – Мы их снимаем только когда спим, - пояснил апельсиновый, - а так – они всегда на нас. Гарантия, что не наступят! Хотя собакам-то все равно, они цветов не различают. Недавно, вон, на моего брата овчарка наступила – три дня в реанимации, представляете?

- Ничего себе. – повторила Брыся. – Это ж как же вы живете – все время под наблюдением? И делать вам ничего нельзя, наверное – ни ямки рыть, ни по бревнам скакать, ни в пруду плавать, ни с собаками играть... Бедненькие!

- А у нас свои развлечения! – гордо сказал изумрудный. – Например, мы в прятки в старом пальто играем. Один в рукаве прячется, двое – в карманах! Или, вот, еще: недавно меня потеряли в доме, а я сидел там, где никто не догадался бы! Сказать где? – и он победно посмотрел на собратьев.

- Ага! – закивали они, - скажи, а то они не догадаются!

- В мусорном ведре, в ванной! Представляете? – он гордо посмотрел на нас. – Хочу заметить, это самое маленькое ведро в доме!

- А если бы тебя выкинули, не заметив? – отомстила Брыся, завидуя способности чихов прятаться в самых маленьких мусорных ведрах. – Что тогда?

- А кофточка на что? – засмеялся изумрудный. – я ее дома тоже ношу. Так что нам весело. И нас еще все время на руках носят, поэтому нам сверху все видно!

- Обалде-е-еть! – протянула Брыся. – а кости вам дают? Они же больше вас по размеру!

- Не-е-е, не дают, - грустно сказал голубой. Он, видимо, был интровертом, поскольку все время молчал. – Дело даже не в размере, а в осколках. Они могут нам все внутри продырявить. И мы можем умереть.

- А-а-а... – уважительно протянула Брыся. – И что же вы грызете тогда? Ну, чтоб расслабиться?

- Нам специальные мягкие кости покупают, - ответил тот, - жутко дорого стоят, говорят...

- Обалде-е-еть... – повторила Брыся и посмотрела на чихов с уважением. Ей, видимо, тоже захотелось специальных мягких костей.

- Брыся, побежали обратно, - прервала я ход ее размышлений, - там нас Ирина ждет, на ринг пора.

- Ладно, пока, чемпионы, - кивнула Брыся чихам. – Может, еще встретимся, кто знает?...

[Ren]

IV.
Мы вернулись к рингу, я вручила Ирине поводок. Мы с Брысей обменялись взглядами, и я ушла в другой конец зала, наблюдать и фотографировать. Потеряв меня из виду, Брыся тут же начала было растерянно озираться, но Ирина уже вытащила расческу и начала методично разглаживать брысины кудри...

Потом всех позвали на ринг. Подойдя поближе, я присела на корточки за сидящими на стульчиках зрителями и начала снимать. На ринг вышло девять собак, все как одна, красивые. С одной сукой мы уже дважды встречались на региональных выставках, другие были мне не знакомы. Большинство из них было пухленькими и обросшими красивой шерстью. «Ну и пусть, - подумала я не без зависти, - а Брыся худая и кудрявая. Все равно она самая лучшая в мире собака. Ну и пусть».

Согласно процедуре, люди и собаки побежали по кругу. Одни весело крутили хвостами, другие, стесняясь, пытались тянуть поводки в самых непредвиденных направлениях. Это был всего лишь класс юниоров, у которых не было за плечами большого опыта. Все остановились, и, согласно очередности, собакам было предложено пройти на стол, на персональный осмотр. Время тянулось катастрофически медленно...

Закончив опись, судья заставил всех еще раз пробежаться и стал выбирать тех, кто точно не вошел бы в первую четверку. Первой покинула ринг знакомая сука, которая на последней выставке была поставлена перед Брысей. За ней вышла очень красивая сука из Англии, чей брат занял пять минут назад первое место в классе кобелей-юниоров... Потом выбыло еще две собаки. Брыся, удерживаемая Ириной, терпеливо стояла в стойке и косила на меня одним глазом. Ее рот был зажат ирининой рукой, поэтому даже если она и хотела что-то сказать, то все равно не могла.

Наконец, судья оставил в ринге четырех собак, и... дальше я не поверила своим глазам... Он тронул Ирину за плечо и показал ей на первое место!

- Ура! – не выдержав, закричала я, на что Ира тут же показала мне кулак, другой рукой ставя Брысю в последнюю стойку. Для фотографий...

Второе место судья отдал суке из питомника Катрин, третье и четвертое – я уже и не помню, кому... Мне было совершенно не до того: я все еще не верила своим глазам. Худая и кудрявая Брыся... моя Брыся! Заняла первое место!

Как только их отпустили, отдав должное официальным и неофициальным фотографам, как я кинулась обнимать мое сокровище и благодарить Иру – без нее не видать было Брысе победы, как собственных ушей...

- Манежик! – громко провозгласила собака, едва попав в мои объятия. – Мы с Робиным решили! Манежик! Кстати, а что хорошего во мне было? То есть, лучшего? Ты не знаешь? Ну, по сравнению с другими?

- Не знаю, Брыся, - сказала я честно, - сама удивляюсь. Все собачки были хорошие, но то, что ты – лучше всех, я это знала еще задо-олго до выставки!

- Правда? – наморщила лоб Брыся, - Задолго, это засколько?

- Завсегда! – рассмеялась я, потрепав ее по ушам. – Ну что, домой?

- Домой! – крикнула Брыся. – Поехали скорее! Надо друзьям скорее рассказать! Ну, что мне манежик купят! – быстро добавила она...

[lotega]

Ren, Еще, еще!!!

[svetti]

Поздравления!!
У меня по соседсву живет похожая симпотяга, только окрас рыжий. При встрече симпотяга тыкает в знак приветствия мокрым носом в мои джинсы , такая забавная! Я всегда вспоминаю Брысю и тороплюсь в интернет.

[Ren]

svetti,

[Petite Princess]

Ren,
Такие чудесные рассказы! А у Вас несомненно талант!

[Ren]

Petite Princess,

[Ren]

[Vifania]

На самом деле, фотография не передает всего брысиного изящества. По словам Ирины-заводчицы, брысиной бабушки, кокер должен быть упитанным со слегка волнистой шелковистой шерстью. А мне Брыся нравится, тонкая, легкая (вовсе она не худая, она сама знает сколько ей нужно есть ), воздушная. В движении она скорее на птицу похожа, чем на "рожденного ползать".

[Petite Princess]

Такая хорошенькая, просто прелесть!!!

[vlad200026]

хорошо наверное вашей Брысе а вот нашего кота позавчера застрелили -просто у людей много оружия на руках вот детки и балуются на улице -учатся стрелять -в первое попавшееся домашнее животное
У соседки нашей тоже живет смешная собачка, позавчера она сильно заболела, надо было переливание крови сделать -понесла она ее в ветлечебницу. Обратно через парк шла -на нее бойцовская собака напала -питбуль или как то там еще (породы собак -убийц) она пыталась из рук у нее ее собачонку вырвать чтобы растерзать но та не дала и она ей ноги порвала, так что ее в больницу увезли
а хозяин просто сразу слинял
(это в Барнауле)

[svetti]

vlad200026, страшное дело... Наверное, не по теме, но сегодня я тоже присутствовала при ужаснейшей сцене. Вечер, я рулю домой, кручу педали мимо летних кафешек, где люди тихо-мирно провожают день. Мне нравится поглазеть-понаблюдать за этой повседневностью после сумасшедшего рабочего дня (я секретарь, я на вредной работе). Проезжаю мимо кафе, владельцы которого -- пожилые старички, всегда помашут рукой, а я притормаживаю, чтобы погладить их пса-старичка. Уж не знаю, сколько ему лет, но много: весь седой, почти без зубов, но всегда в хорошем бодром настроении. И вот проходит мимо какой-то парень (а-ля панк) с большущей собакой без намордника, которая кидается к старичку-псу и начинает его терзать-растерзывать! Я кинула велосипед, держу старичков, которые рвутся на помощь своей собаке. Парень старается оттащить своего волкодава. У меня, да и у всех остальных, странная реакция бездействия, когда сердце кровью обливается, а поделать ничего нельзя, так и стоишь в оцепенении. Но вот парню удается оттащить своего пса на безопасное расстояние. Старички бросаются к своей стенающей бедняжке. И... Тут начинается страшнейшее. ЧЕЛОВЕК начинает избивать свою собаку-волкодава....вопли-стоны котого до сих пор у меня в голове.... Я старалась не смотреть, не слышать, не думать. Сделать ничего я не могла, не пробиться было сквозь толпу... Я покрутила педали от этого страшного действия.... с вечным вопросом: ну как же так, ну как же люди могут быть такими нелюдями..... Извините за офф-топ.....

[Ren]

vlad200026, ужас какой. Подонки, ну что скажешь.

[Vifania]

У меня, да и у всех остальных, странная реакция бездействия, когда сердце кровью обливается, а поделать ничего нельзя, так и стоишь в оцепенении. Но вот парню удается оттащить своего пса на безопасное расстояние. Старички бросаются к своей стенающей бедняжке. И... Тут начинается страшнейшее. ЧЕЛОВЕК начинает избивать свою собаку-волкодава....вопли-стоны котого до сих пор у меня в голове....

Я тоже не в тему, но уж раз зашел разговор...
Вот как раз сегодня мой Чарли впервые понял, что собаки не обязательно добрые. До сих пор (ему год и четыре месяца), он об этом не догадывался...
Приехали в наш тихий городок цигане. Устроились тихо, ночью, в парке. Там где мы всегда гуляем. С собаками. Идем, на поводке, никого не трогаем (мы и без поводка не трогаем), и кидается на нас помесь немца с кем-то несуразным. И сразу рвать. А у меня в одной руке поводок, в другой сумка с продуктами... Отбила, хозяин объявился тут же, оттащил собаку и начал ее избивать. Жестоко, ногами и с руганью... Я извиняясь попятилась, собак мой испугался не столько того, что его покусали (покусали не в кровь, слава богу, шерсть густая), сколько того, что последовало... А хозяин мне, да чего вы извиняетесь, это этот ... ... ... надеюсь, что с вами ничего страшного? С нами-то ничего... А вот с этим... Вампир его зовут. До сих пор его визг в ушах стоит...

[Бриташка]

Я бы за жестокое обращение с животными порола бы розгами, как в старину...

Только предлагаю на этом остановиться. А то тема такая позитивная, а это последних постов просто нехорошо становиться.

[ODETTA]

Vifania, Вы знаете, а моего Шерлика две недели назад собака порвала. Порода не знаю какая, что-то из кавказских пастушечьих. Пес был привязан на железной цепи, он оборвал кусок железа и кинулся неожиданно. Схватил моего за горло. Я кинулась в драку, выбежал хозяин, но он ничего не мог сделать. Думала, все, потеряла собаку! Это было так страшно. На счастье был там парень по видимому с опытом таких случаев. Он подскочил и стал со всей силы пинать пса по ребрам, пока тот на захрипел и не разжал челюсти и тогда моего вытащили. Он был весь в крови, дыра на горле, я так испугалась. Но он прокусил только кожу, ухо, де есть еще несколько боевых ран на спине. В общем, обошлось уколами и таблетками. Хозяин предложил оплатить врача, все звонил, спрашивал как дела. У нас с этим строго. Он боялся, не знает ведь какие у меня намерения. Я до сих пор не могу вспоминать без содрогания, это очень страшно.
Но вот и поделилась .Не хотела писать , но раз пошла такая тема...

Ren,Я вас с Брысей поздравляю от всего сердца! Она красавица, такой окрас необыкновенный! Ждем продолжения рассказов!

[ODETTA]

Бриташка, Я ваш пост увидела после токо, как написала свой! Согласна, больше не будем...